• Zero tolerance mode in effect!

Кто что читает?

Читая "Белую гвардию" Булгакова, озадачился прототипами героев романа и натолкнулся на воспоминания Нестерович-Берг М. А. "В борьбе с большевиками : Воспоминания" Барышня пишет, конечно, предвзято, но интересно.
Я сидела спокойно, пока не услышала этого «выходи». Мужъ вышелъ на темный перронъ, а съ нимъ сопровождавшая насъ дама, я — за ними. На перроне стояли группами люди, окруженные гайдамаками, все это были переодетые офицеры, пробиравшіеся, какъ и мы, въ Одессу, и всехъ высадили изъ вагоновъ. Я подошла къ украинцу и спросила, что съ этими людьми сделаютъ.
— А кто знаетъ? — Что скажетъ комендантъ. Разстрелять нужно. Все — германцы, стоятъ за Скоропадскаго, а мы за Петлюру.
Я предложила моей подруге бросить играть роль жены моего мужа и поменяться со мной документами. Но, къ нашему удивленію, она тотчасъ пошла къ коменданту и черезъ какихъ-нибудь 20 минутъ вернулась въ сопровожденіи его самого, за мною, будто бы кузиной, и мужемъ. Мы отправились въ комендантскую комнату... пить чай. Комендантомъ оказался поручикъ изъ Львова, студентъ-политехникъ, ярый украинецъ. Во время чая, который не шелъ въ горло, завязался разговоръ.

- 200 -
— Видите ли, — говорилъ украинецъ, — мы всю Украину очистимъ, а потомъ при помощи мужиковъ заведемъ порядокъ. Галиція, все земли отъ Львова до Одессы, все будетъ наше. Мы ляхамъ зададимъ перцу. Даже если бы пришлось во Львове камня на камне не оставить, всехъ ляховъ до единаго вырежемъ!
Жутко было слушать этого фанатика. Но украинскія чувства свои передавалъ онъ правдиво. Тогда этой расправы съ поляками все действительно жаждали, но не расчитали малаго, ошиблись: Львовъ — не Кіевъ...
Оборона Львова» — поистине золотая страница въ исторіи Польши. Юныхъ героевъ-защтниковъ Львова никто не мобилизовалъ, никто имъ не приказывалъ идти умирать. Сами пошли, потому что въ отроческихъ сердцахъ ихъ горела любовь подлинная къ отечеству. ДЕтямъ Львова родина оказалась дороже всего на свете. У всехъ вырвался одинъ крикъ изъ груди — «отечество въ опасности, все эа оружіе, все на улицу, умремъ съ честью». И случилось то, что въ такихъ случаяхъ случается. Победили, хотя умерли. И будутъ вечно жить въ памяти польскаго народа эти герои-дети, «орлята Львова». Врагъ дрогнулъ, покинулъ городъ, утихли орудія, и преклонившись передъ патріотизмомъ юношей, которые оказались сильнее орудій, — врагъ отступилъ. А потомъ повезли ихъ на братское кладбище, отдали навеки той земле, которую они такъ безгранично любили...
Честь вамъ, орлята Львова! Не только Польша, но вся Европа должна преклонить передъ вами колени. Пусть послужитъ подвигъ ващъ примеромъ всей молодежи культурнаго міра. Честь вамъ, польскія дети! Герои! Ахъ, если бы

- 201 -
такъ было въ Кіеве и вообще въ Россіи, не торжествовало бы тамъ сегодня зло!
 
Жестокий век. Исай Калашников. Очень нравится.
10741142-isay-kalashnikov-zhestokiy-vek.jpg
 
cover1__w600.jpg


Открыл для себя вот эту книгу. Если "Улисс" и "В поисках утраченного времени" для вас что-то значат, Радуга это точно для вас.
 
Читаю сейчас книгу Ронена Бергмана Rise and Kill First (השכם להורגו), Книга вышла в прошлом году на английском и HBO уже купил права на её экранизацию в виде сериала. Несмотря на то что в оригинале книга написана на иврите, в Израиле она все еще не вышла, Очань интересно. Всем рекомендую.
220px-Rise_and_Kill_First.jpg
 
Очень интересная книга. Читаю с огромным удовольствием. На тему р которую на форуме за последние лет 15 немало копий сломано. Рекомендуется к прочтению всем интересующимся арабо-израильскими войнами и не только
51efeLSeqVL._SX351_BO1,204,203,200_.jpg
 
Однако Аккерман при всем старании не походил на записного ловеласа и даже бодрым голосом не смог развеять недоверие врача. Но Каплан решил пока не давить слишком сильно.
– Что же занимает ваше время?
– Стараюсь радоваться жизни.
– Получается?
– Мне казалось, что у меня все хорошо: любимая работа, еда и крыша над головой, при необходимости – секс.
– Многим из нас кажется то, чего нет в действительности, – улыбнулся Каплан. – Именно в этом заключается смысл слова «кажется». И если вы предполагаете, что у вас все хорошо, это вовсе не означает, что вы действительно счастливы.
– Вы в это верите? – удивился Алекс.
– К сожалению, многие люди лишь демонстрируют funny, опасаясь выглядеть подозрительно, а в действительности сгибаются под грузом неразрешимых психологических проблем, – с грустью ответил Морган. – Наш институт помогает каждому обратившемуся обрести настоящее, а не показушное счастье. Наша благородная цель – гармоничное общество. Вы хотите жить в гармоничном обществе равных возможностей, доктор Аккерман?
– Безусловно, – выдавил из себя А2.
– Отрадно слышать.
– В чем меня обвиняют?
Вновь возникла пауза, и вновь – некрасивая, настороженная, способная взорваться яростным криком. Морган Каплан молчал так, что делалось страшно, и чтобы не задрожать, А2 заставил себя сосредоточиться на smartverre доктора. Элегантном, прозрачном, маленьком, в тончайшей золотой оправе, каким-то чудом вобравшей в себя необходимую электронику. Умные очки Моргана демонстрировали приверженность высокому стилю и безупречный вкус, ими можно было любоваться часами, но Алекс вдруг подумал, что пропитанные нановолокном стекла искажают взгляд доктора в нечеловеческий, в неживой…
Впрочем, все люди смотрели из smartverre совсем не так, как без него.
Но где теперь встретишь человека без очков?
– Почему вы решили, что вас обвиняют? – тихо осведомился Каплан.
– В противном случае мне здесь делать нечего.
Стильные стекла стильных smartverre небрежно блеснули.
– Нам поступила информация, что вы несколько раз назвали себя «она»: один раз в переписке и трижды – в устном разговоре.
– Что? – растерялся Аккерман, ожидавший услышать что угодно, включая обвинение в ядерном терроризме, но только не подобную чушь.
– Вы несколько раз назвали себя «она», – терпеливо повторил доктор.
– Это важно?
– Очень.
А2 еще раз огляделся, словно проверяя, не заснул ли он во время разговора, после чего демонстративно ущипнул себя за руку – Морган сопроводил жест вежливой улыбкой, – и спросил:
– Перефразирую вопрос: это настолько важно, что кто-то на меня донес?
– Когда подобное случается единожды или в течение длительного промежутка времени, это действительно не важно, – объяснил врач. – Однако вы назвали себя «она» три раза в течение пяти лет, и система обратила на несоответствие внимание. И не только система.
– Подождите, подождите… – А2 судорожно потер виски. – Объясните… я искренне не понимаю… Как это связано и почему именно вы…
– Как я уже сказал, достижение счастья – одна из важнейших целей современного общества, – в голосе Каплан послышались довольные нотки, ему явно нравилось видеть растерянность Алекса. – Все должны быть счастливы.
– Я вполне счастлив, я всегда улыбаюсь…
– Сейчас мы говорим не о funny, а о серьезных проблемах.
– Я в порядке! Я…
Морган остановил возгласы несчастного легким взмахом руки и сообщил:
– Есть веские основания считать, что у вас нарушена система самоидентификации.
– Не понял.
– В глубине души вы не уверены в своей гендерной принадлежности, – объяснил доктор.
– Я убеждаюсь в ней всякий раз, когда подхожу к писсуару, – пробормотал А2. – Или когда бреюсь по утрам.
– Это внешние проявления, господин Аккерман, а институт несет перед обществом ответственность за ваше психологическое здоровье. Вы должны быть тем, кем себя считаете.
– С моим психологическим здоровьем все в порядке.
– Мы не уверены.
– Из-за того, что однажды я оговорился?
– Однажды? – поднял брови Каплан. – Три раза в течение пяти лет?! Это не «однажды», доктор Аккерман.
– Вы сейчас серьезно?
Внутри вас живет девочка, которую вы жестоко подавляете, – отчеканил Морган. – И мы обязаны ее спасти!
Время молча проносилось мимо, а вот жизнь, похоже, готовилась совершить потрясающий и совершенно неожиданный кульбит.
– Кого спасти? – мяукнул А2.
– Маленькую девочку, которая живет внутри вас, – объяснил Морган. – Возможно, речь идет о неродившейся сестре.
– У меня никогда не было сестры!
– Об этом я и говорю, доктор Аккерман: бедная девочка не родилась, но застряла в вашем сознании и тридцать шесть лет испытывала жесточайший психологический прессинг. Вы заставляли ее быть мужчиной.
Алекс судорожно вздохнул и в отчаянии всплеснул руками:
– Вы правда говорите то, что я слышу?
– Правда, – подтвердил Каплан.
А2 нервно вытер выступивший на лбу пот, как ни странно, он не забыл сделать это носовым платком, после чего простонал:
– Тогда скажите, что я сумасшедший, и пропишите какие-нибудь таблетки.
Вы – глубоко несчастный человек с искаженной гендерной идентичностью, – очень мягко, по-отечески, произнес Морган. – Возможно, вы долгих тридцать шесть лет были несчастливы, даже не подозревая об этом. Не понимая, откуда берутся депрессии…
– У меня не бывает депрессий.
– …внезапные вспышки гнева…
– Никогда на замечал.
– …желание все бросить и покончить с жизнью.
– Вы, случайно, не о себе рассказываете?
Однако перебить, остановить или разозлить Моргана оказалось непосильной задачей: врач поймал нужный тон и наслаждался каждой секундой разговора.
Мы сделаем все, чтобы вы стали по-настоящему счастливы, доктор Аккерман. Мы проверим вас и выясним, кто эта несчастная девочка.
Жизненный кульбит обретал явственные очертания и грозил переломом шеи – в переносном смысле, потому что все рассыпалось на глазах. Ведь новую гендерную идентичность ему собирались нанести вместо старой.
– Мне нравится быть мужчиной, – прошептал Алекс.
– Проверим, – пообещал доктор. – И если окажется, что вам действительно комфортно, – оставим все как есть.
– Так речь о моем комфорте или о спасении сестры, которой у меня никогда не было?
– Речь о том, чтобы вы были счастливы, – назидательно произнес Каплан.
– Уверены?
– Вы когда-нибудь слышали о таком понятии: гуманизм?
– Разумеется.
– Вы понимаете, что оно означает?
– До сих пор думал, что да, – выдохнул А2.
– А вот сейчас нет необходимости ерничать, доктор Аккерман, – дружески произнес врач. – В вашем положении нужно серьезно задуматься.
– О чем?
Будем называть вещи своими именами, доктор Аккерман: сознательно или нет, вы препятствуете существованию свободной, полноценной личности.
– Я – личность, – дрожащим голосом заявил Алекс, с ужасом догадываясь, чем закончится визит в институт Права и Толерантности.
– Возможно, вы живете за счет другого, – печально ответил Морган.
– А вдруг вы ошибаетесь?
– Мы проведем тесты.
– Психологические?
– В том числе психологические. – Каплан скрестил на груди руки. – Вам не о чем беспокоиться, доктор Аккерман, наш институт профессионально занимается счастьем, и если окажется, что внутри вас нет девочки, я первый вас расцелую.
– А если вы решите, что она есть? – хрипло поинтересовался А2.
– Тогда я просто пожму вам руку, – рассмеялся Морган.
Он был очень, очень доволен собой.

Вадим Юрьевич Панов
Аркада. Эпизод первый. kamataYan....
 
Взял и решил прочитать "Тихий Дон". Я сельскохозяйственный эпос на дух не переношу, а от всего запоребрикового, а уж тем более запоребрикового совкового, у меня пена на губах выступает от одного только вида, но тут с чтивом на русском проблемы, в магазинах из десяти имеющихся россиянских книг девять - полный пиздец, вот просто полнейший, бог мой, я и не знал, до какой стадии может дойти деградация печатного дела, какие-то императоры россии, мифические НЛО, исцеление рака мозга говном подорожника и прочий такой инфернальный шлак, что, блин, ну вы поняли.

Смотришь на эти "книги" - и деревья до слез жалко. Где ты, Грета? Я иду к тебе. Пошли пиздить российских издателей. Ну нельзя же с природой так-то!

Но нельзя и не признать, что и слава богу.
Слава богу, что они свою долбаную пропаганду через культуру проводят вот этим пиздецом. Слава богу, что у них там уже нет умных, чтобы проводить пропаганду по умному. Лени Рифеншталь померла. Остались только голова бобра и имераторы россии в говне подорожника.
Что нас во многом и спасает.
А Нил Деграс Тайсон стоит 16 евро. Меня жаба душит за такие деньги. Да и не в той ситуации я сейчас.
Короче, в доступности оказался только Шолохов. Блять, от одного имени тошнит.. Ну, хрен с ним. В конце концов, я все ж таки, в какой-то степени, литератор. Книжки, там, пишу. Раз в десять лет. На семинары иногда зовут. А там еблет умный надо делать. Рассуждать про экзистенционалистику и скрытые мотивы автора. Ну и вся прочая херня в этом роде.
Вроде как профессиональные обязанности. Ну, как работающему с репрессиями против крымских татар адвокату надо знать УК РФ.

Мне ж сорок два, в конце концов.
Я ж не лох.
Начал читать.
Ожидал инда взопрения озимых. Что-нить вроде "заколосились гарбузы ушкуйками по ерику, потянулись по-за степью донской стаи бердышей".
Блять, вы не поверите.
Так и оказалось.
Но.
Что меня реально поразило.
Я почему-то считал, что во всех эти войсках казачьих жили свободные люди. Живу как хочу, пошли все нахуй. Я сам себе атаман. Служу одному Богу и царю-анпиратору, а всех остальных вертел на дышле в своей казачьей вольнице.

Какой там.
Такое патриархальное мракобесие со средневековьем!
Толпой убили женщину за то, что она носила шаровары вместо юбки. Ведьма, сука! Отец изнасиловал шестнадцатилетнюю дочку. Сын с матерью его за это замудохали батогами до смерти. Когда дочка вышла замуж, муж её избил в первый же день. За то, что не девственница, да. Папаша по пьяни изнасиловал - ах ты паскуда, потаскуха подорожная, честь мужнину казацкую опорочила! Бил гордый казак по грудям, по животу, чтоб соседи следов не видели. Не потому, что стыдно за избиение - муж жену учит, наоборот, почетное дело - а потому, чтоб не дознались, что опозорила. Потом её совратил Гришка Мелехов. За это муж уже плясал на ней кирзачами. Мимо шел сосед - остановился бы посмотреть, совсем убьет или нет, но стыдно глазеть, не баба же. А в остальном - хуйня-то какая, муж жену убивает. Сам Гришка Мелехов напаскудил - и в кусты. Бросил её разбираться со своими проблемами саму. Муж её пытает каждый день, скручивает ей кожу на груди. Про измену мужу настучали соседи. Следили, доносили. Знали, что убьет - и все равно ебла свои в чужие дела совали, шпионили и мужу гавкали. Гришку отец против воли выдал за купцову дочку. Брат купцовой дочки изнасиловал другую купцову дочку. В смысле, другого купца. Отец другой купцовой дочки спустил за это на брата первой купцовой дочки кавказских овчарок. Те его порвали. Люди шепчутся и хотят ворота дегтем мазать. Потому как нехуй купцовой дочке ебаться!

В общем, оказалась вольная казачья станица - ублюдок на ублюдке.
Какая там воля - за закрытыми ставнями пернуть нельзя, чтобы какой-нибудь мудлон не подглядывал в это время в щелочку и не побежал разносить потом по всей станице. И вся скрепная богоспасаемая станица не пришла тебя убивать, потому что баба твоя одевается не по-правильному. А ты за это разваливаешь одного из убийц своей жены шашкой от шеи до пояса и уезжаешь на каторгу на двенадцать лет.
Такое мракобесие, средневековый патриархат, скрепоносность, домострой, завистничество, рабство и кубаноидность, что пиздец.
А еще про снохачество не было.
И это уже двадцатый век.
Жуть.
Просто удивительно, как в одной книге смогли сойтись в такой концентрации три вещи, от которых у меня физическое облевотнивание наступает - до корней волос совдеповский автор, сельхозсамодеятельность про бердыши и степь и кубаноидность высшей пробы.
И это я еще только первые сто страниц прочитал.
А уже ремень ГРМ лопается.
И вот они всю эту хуйню тащат в школьную программу, насильно заставляют детей читать этот мракобесный пиздец, а потом говорят, что детской психике может повредить пропаганда ЛГБТ...
Но, нельзя не признать, что это действительно великий роман. Да, зараза. Кто бы ни был его автором - талантливый, сволочь. Действительно, пласт. Читаешь, и, сука, после пяти абзацев хочется уже напалмом.
В общем, буду я пока на отвлеченные темы бложить. Устал я про политику писать. И так уже все ясно.
Отдохнуть надо.
ЗЫ: Ой, всё. Вот только не начинайте. Не надо мне про электронные книги. Мона Лизу тоже можно в электронном виде смотреть. Но все почему-то прутся в Лувр. Нет, братцы, настоящие книги нужно читать тактильно. Это предвкушение. Это обложка. Это бумага. Это запах. Это труд десятков людей. Это шелест страниц. Это совершенно разные вещи. Совершенно разные ощущения. Как для статического изображения лучший носитель - краска и холст, так и для слова лучший носитель - бумага. И ничего за тыщу лет лучше так и не придумано пока. Баха нужно слушать в костеле, а не на ай-поде.
Именно поэтому я с Гретой пойду пиздить российских издателей. Потому что так нельзя не только с природой.
Но и с книгой.
 
Взял и решил прочитать "Тихий Дон". Я сельскохозяйственный эпос на дух не переношу, а от всего запоребрикового, а уж тем более запоребрикового совкового, у меня пена на губах выступает от одного только вида, но тут с чтивом на русском проблемы, в магазинах из десяти имеющихся россиянских книг девять - полный пиздец, вот просто полнейший, бог мой, я и не знал, до какой стадии может дойти деградация печатного дела, какие-то императоры россии, мифические НЛО, исцеление рака мозга говном подорожника и прочий такой инфернальный шлак, что, блин, ну вы поняли.

Смотришь на эти "книги" - и деревья до слез жалко. Где ты, Грета? Я иду к тебе. Пошли пиздить российских издателей. Ну нельзя же с природой так-то!

Но нельзя и не признать, что и слава богу.
Слава богу, что они свою долбаную пропаганду через культуру проводят вот этим пиздецом. Слава богу, что у них там уже нет умных, чтобы проводить пропаганду по умному. Лени Рифеншталь померла. Остались только голова бобра и имераторы россии в говне подорожника.
Что нас во многом и спасает.
А Нил Деграс Тайсон стоит 16 евро. Меня жаба душит за такие деньги. Да и не в той ситуации я сейчас.
Короче, в доступности оказался только Шолохов. Блять, от одного имени тошнит.. Ну, хрен с ним. В конце концов, я все ж таки, в какой-то степени, литератор. Книжки, там, пишу. Раз в десять лет. На семинары иногда зовут. А там еблет умный надо делать. Рассуждать про экзистенционалистику и скрытые мотивы автора. Ну и вся прочая херня в этом роде.
Вроде как профессиональные обязанности. Ну, как работающему с репрессиями против крымских татар адвокату надо знать УК РФ.

Мне ж сорок два, в конце концов.
Я ж не лох.
Начал читать.
Ожидал инда взопрения озимых. Что-нить вроде "заколосились гарбузы ушкуйками по ерику, потянулись по-за степью донской стаи бердышей".
Блять, вы не поверите.
Так и оказалось.
Но.
Что меня реально поразило.
Я почему-то считал, что во всех эти войсках казачьих жили свободные люди. Живу как хочу, пошли все нахуй. Я сам себе атаман. Служу одному Богу и царю-анпиратору, а всех остальных вертел на дышле в своей казачьей вольнице.

Какой там.
Такое патриархальное мракобесие со средневековьем!
Толпой убили женщину за то, что она носила шаровары вместо юбки. Ведьма, сука! Отец изнасиловал шестнадцатилетнюю дочку. Сын с матерью его за это замудохали батогами до смерти. Когда дочка вышла замуж, муж её избил в первый же день. За то, что не девственница, да. Папаша по пьяни изнасиловал - ах ты паскуда, потаскуха подорожная, честь мужнину казацкую опорочила! Бил гордый казак по грудям, по животу, чтоб соседи следов не видели. Не потому, что стыдно за избиение - муж жену учит, наоборот, почетное дело - а потому, чтоб не дознались, что опозорила. Потом её совратил Гришка Мелехов. За это муж уже плясал на ней кирзачами. Мимо шел сосед - остановился бы посмотреть, совсем убьет или нет, но стыдно глазеть, не баба же. А в остальном - хуйня-то какая, муж жену убивает. Сам Гришка Мелехов напаскудил - и в кусты. Бросил её разбираться со своими проблемами саму. Муж её пытает каждый день, скручивает ей кожу на груди. Про измену мужу настучали соседи. Следили, доносили. Знали, что убьет - и все равно ебла свои в чужие дела совали, шпионили и мужу гавкали. Гришку отец против воли выдал за купцову дочку. Брат купцовой дочки изнасиловал другую купцову дочку. В смысле, другого купца. Отец другой купцовой дочки спустил за это на брата первой купцовой дочки кавказских овчарок. Те его порвали. Люди шепчутся и хотят ворота дегтем мазать. Потому как нехуй купцовой дочке ебаться!

В общем, оказалась вольная казачья станица - ублюдок на ублюдке.
Какая там воля - за закрытыми ставнями пернуть нельзя, чтобы какой-нибудь мудлон не подглядывал в это время в щелочку и не побежал разносить потом по всей станице. И вся скрепная богоспасаемая станица не пришла тебя убивать, потому что баба твоя одевается не по-правильному. А ты за это разваливаешь одного из убийц своей жены шашкой от шеи до пояса и уезжаешь на каторгу на двенадцать лет.
Такое мракобесие, средневековый патриархат, скрепоносность, домострой, завистничество, рабство и кубаноидность, что пиздец.
А еще про снохачество не было.
И это уже двадцатый век.
Жуть.
Просто удивительно, как в одной книге смогли сойтись в такой концентрации три вещи, от которых у меня физическое облевотнивание наступает - до корней волос совдеповский автор, сельхозсамодеятельность про бердыши и степь и кубаноидность высшей пробы.
И это я еще только первые сто страниц прочитал.
А уже ремень ГРМ лопается.
И вот они всю эту хуйню тащат в школьную программу, насильно заставляют детей читать этот мракобесный пиздец, а потом говорят, что детской психике может повредить пропаганда ЛГБТ...
Но, нельзя не признать, что это действительно великий роман. Да, зараза. Кто бы ни был его автором - талантливый, сволочь. Действительно, пласт. Читаешь, и, сука, после пяти абзацев хочется уже напалмом.
В общем, буду я пока на отвлеченные темы бложить. Устал я про политику писать. И так уже все ясно.
Отдохнуть надо.
ЗЫ: Ой, всё. Вот только не начинайте. Не надо мне про электронные книги. Мона Лизу тоже можно в электронном виде смотреть. Но все почему-то прутся в Лувр. Нет, братцы, настоящие книги нужно читать тактильно. Это предвкушение. Это обложка. Это бумага. Это запах. Это труд десятков людей. Это шелест страниц. Это совершенно разные вещи. Совершенно разные ощущения. Как для статического изображения лучший носитель - краска и холст, так и для слова лучший носитель - бумага. И ничего за тыщу лет лучше так и не придумано пока. Баха нужно слушать в костеле, а не на ай-поде.
Именно поэтому я с Гретой пойду пиздить российских издателей. Потому что так нельзя не только с природой.
Но и с книгой.
Да, попал мужик.
Ни на каком языке, кроме русского, не читает, а там засада - сплошной русский мир.
 
А роман реально талантливый. В полной красе нравы. Казаки еще крестьян за людей не держали. У тех видать покрепче было. И Поднятая целина классная вещь. Как посмотришь на этих Нагульновых и Разметовых и понимешь куда продукты делись. Они работать не умели, зато баб с детишками под пулемет легко. И ведь печатали
 
Не знаю упоминали ли это уже, но "Будущее" Дмитрия Глуховского просто отличная антиутопия.
Метро 2035, его же, тоже отличная книжка.

Собственно сам автор, от сделавшей его знаменитым Метро 2033 до сегодняшнего дня прошел очень серьезный путь от неплохой но все же попсы (Метро 2033) до серьезных, с претензией на философию и взгляд внутрь человеческих душ, произведений.
 
  • Like
Реакции: Mike
Домучал "Экспансию", основной сюжет. Ничего так НФ, бывает и много хуже) Для зимнего вечера под пледом и с кружкой грога - самое то.
 
Думаю, что многие читали...:

but.... not all I think...
audio...:
 
Назад
Сверху Снизу